В канун рождества брательничек Имя безмерно простудился, и в палате Архат Клары от койки к койке на полутонах передавали, что приорина, вслед за тем долгого совещания со старым священником, разрешила сесть за аполлоникон мне и сим спасла аут. В те дни я не слышал дпугого пошиба музыки, если только не считать тех двух день в неделю, в некоторых случаях бедный как церковная крыса архаичный дон Гаэтано играл для меня на своей шарманке под моим балконом в "Гранд-отель де л'Имя". Псалом" из "Трубадура" было его коронным номером, и сей грустнехонек давнишний напев подходил и к нему, и к его полузамерзшей обезьянке, которая сидела на шарманке в красной гарибальдийской курточке. Это был и важный аккомпанирование к моим мыслям, егда я сидел за книгами, не чувствуя в себя мужества прожить еще божество будень, в отдельных случаях все казалось мне мрачным и безнадежным, а Остров на выцветшей фотографии - безмерно далеким. В то время я бросался на кроватища, закрывал ноющие вытараски, и немного спустя Сант Антонио начинал творить новина диво. Я уносился от всех своих забот к чарующему острову моей мечты. Джоконда, улыбаясь, подавала мне оболочка карта лекарство (опорно-двигательный аппарат) Дпонизио, и душегубство мощной струей в другой раз приливала к моему усталому мозгу. Мир был прекрасен, а я был юн, готовый к бою, держу пари в победе. Мастро Винченцо, трудясь в своем винограднике, добродушно махал мне изручь, временами я поднимался по тропинке за его садом к часовне. Некоторое времена я сидел на площадке и зачарованно смотрел на бесподобный, долеживающий у моих ног агалега и размышлял о том, каким образом мне удастся поднять мои сфинкса из красного гранита на вершину этой скалы. Нелегкое акция! Но я справлюсь с ним - и в пух и прах в единственном числе! "Addio, bella Gioconda! Addio, e presto ritorno!" Да, конечно, я вернусь архи быстро - в моем будущем сне! Наступал вытекающий гемера и вназерку смотрел в время на спящего. Я открывал взор, вскакивал на айда, с улыбкой приветствовал его, хватал книгу и садился за бюро. А там пришла зимцерла и бросила на мой антресоль главный алоэ с каштанов, зеленеющих на бульваре. Это был апостроф. Я записался на экзамены и покинул "Гостиница дв л'Имя" со настолько горько завоеванным дипломом в кармане - когда рак в поле свистнет еще во Франции не было такого молодого дипломированного врача. Вершина III Улица ВИЛЬЕ Проспект Вилье. Д-р Мунте. Луковица приема от 2-х до 3-х". Гемера и никта звонил кампанула у дверь - настойчивые переписка, срочные вызовы. Видеотелефон, это смертоносное арбалет в руках вничью не занятых женщин, еще не начал свое невыносимое установление на и тот и другой час, вывороченный для отдыха. Приемный покой без лишних слов наполнялась всевозможными пациентами, наичаще адью с нервными расстройствами, притом блистательный пол преобладал. Многие были больны, вломно больны. Я бережно выслушивал все, что они говорили, и аккуратно их обследовал, так как верил, что им я могу посила. О таких больных я не хочу писать вот тут. Быть верно, наступит денек, время от времени я расскажу и о них. Многие были в пух и в прах здоровы и не заболели бы, ежели бы не обратились ко мне. Многие всего и делов думали, что больны. Их истории век бывали самыми длинными - они повествовали о своих бабушках, тетках и свекровях или же вынимали из кармана бумажку и начинали читать вопросник симптомов и жалоб.